Слов нет, заманчиво получать из воды и земли практически все, что угодно. И я думал, что Владимир с Добрыней увлекутся этим и уйдут в сторону от своей главной задачи. Однако они отдали флуктонную пушку в институт физики планкеона.
- Хорошая игрушка, - сказал Добрыня, - но не по нашей части.
- Совсем не по нашей, - согласился Владимир. – Развлеклись маленько, отдохнули, а теперь беремся за ум, Добрынюшка.
Они взялись за ум, и были в полном согласии – редкое явление. По их мнению, приближался день спасения Потапова и Попова.
Юлия спросила меня, знал ли я раньше о существовании флуктонной пушки? Я рассказал о появлении в камере бриллианта и о том, как мы с Владимиром были детективами и нашли Хавренка.
- И ты все это время молчал! – обиделась Юлия. – Я же просила ничего не скрывать от меня.
- Юля, но ведь это несущественно.
- Но почему опять тайно?
- Владимир просил не говорить. Но если бы он задумал втихомолку провести эксперимент, я бы обязательно тебе рассказал.
- Не оправдывайся. Я понимаю, мужская солидарность, никому ничего не угрожало, но мне обидно. Ты в последнее время был сонным и вялым, а настоящую причину не сказал, изворачивался, тайна была от меня.
- Ну, если уж на то пошло, Юля, то я тебе вообще ничего не обещал и твердого слова не давал. Так?
- Понимаю, - Юлия приблизилась вплотную и, ласково сказав: «Дуралейчик ты мой», неожиданно обвила мою шею руками и поцеловала в губы. Я задохнулся от счастья. В шальной обалделой голове металась только одна мысль: «Любит!». Юлия ловко выскользнула из моих рук – не помню, когда успел обнять ее – и легонько оттолкнула. Я в порыве кинулся к ней, но она выставила вперед ладонь, сказала «до свидания» и ушла.
На занятия Юлия явилась с таким видом, будто между нами ничего не произошло. Я думал, она хоть немного будет смущена и поведет себя как-то по другому, что мы станем ближе друг другу. Она и повела себя не так, как обычно, но только в худшую сторону. Смотрела на меня безразлично, говорила без выражения, казенным языком, но грамотно и толково. Отзанимавшись, она сухо сказала «до свидания» и ушла. И так каждый день. Если раньше мы, бывало, делали перерывы, отдыхали, дурачились, что всегда исходило от Юлии, то теперь не было никакого баловства и никаких шуток – одна деловитость и серьезность. Если я случайно касался плеча девушки, ее руки или ноги, то она мгновенно отстранялась. Она была корректна и вежлива, но очень холодна. Зачем же она меня поцеловала? Думал и о капризе, и о тайнах женской души, в чем я абсолютнейший – профан, и не мог ничего понять. Поведение девушки было неестественным, несерьезным, она была похожа на ребенка, который надулся на обидчика. Я чувствовал, что Юлии самой несладко от такого времяпровождения, ей самой эта игра надоела. И однажды я не выдержал:
- Юля, я так больше не могу! За что такое наказание?
- Понимай, как знаешь, Саша.
- Я так и понимаю – наказание. Но за что и когда оно кончится?
- Никогда!
- Так не бывает!
- Бывает, Саша, и хуже.
И продолжались в том же духе. А в лаборатории Юлия меня вообще не замечала. Это было невыносимо!
- Что с тобой, Шурик? – спросил Владимир. – Ты уже всю неделю не в настроении. Рассказывай, или я тоже буду не в настроении, ошибок понаделаю. Давай!
Владимир – мне друг, я никогда ничего не утаивал от него, но было почему-то стыдно говорить о своих чувствах к Юлии.
- Если ты мне друг, то скажи, - настаивал Владимир.
- Хорошо. Я расстроен из-за Юлии. Мы не то, чтобы поссорились, но как-то у нас все не по-человечески. Мы с ней вроде бы и разговариваем, а вообще-то не разговариваем.
Владимир сразу успокоился:
- Тогда все в порядке. Разговоритесь, никуда не денетесь – все наладится. Если ты влюбился, Шурик, то я это событие приветствую и поздравляю тебя! Юлька – простая славная девчонка. Она замечательная. Но в ваши отношения меня не вмешивай, это ваше личное дело. Ссорьтесь, миритесь, сами разбирайтесь – все равно поженитесь. Хм, разговаривают – не разговаривают.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8
Опубликовано в рубрике Феномен 02.08.2011: .