3) красота, понятая не как украшенность, красивость, а как целесообразность, функциональность, строгая гармония.
Справедливость этого тезиса по отношению к речевой культуре Древней Руси доказывается в книге: Михальская А. К. Практическая риторика и ее теоретические, основания {М.,
7
1992), где обобщаются наблюдения над теми требованиями к речи, которые обнаруживаются в текстах памятников древней русской литературы. (Гл. 1.)
Далее обратимся к одному из наиболее значительных риторических трактатов, созданных в России: Кошанский Н. Ф. Общая реторика (I половина XIX столетия). Вот что мы находим во Введении к нему: красноречие понимается прежде всего как умение и искусство мыслить: "Реторика, имея предметом мысль, показывает, откуда они (мысли) почерпаются, как приводятся в порядок и как излагаются". Общая же цель риторики, по Кошанскому, "состоит в том, чтобы... раскрыть все способности ума,... дать рассудку и нравственному чувству надлежащее направление..., возбудить и усилить в душе учащихся живую любовь ко всему благоразумному, великому и прекрасному". Итак, и в этом авторитетнейшем отечественном источнике видим то же: мысль, нравственное чувство и красота — вот непременные условия подлинно прекрасной речи, вот риторический идеал Н. Ф. Кошанского, преподававшего в Царскосельском лицее, когда там учился А. С. Пушкин.
Но можно предположить, что к началу XX столетия европейский человек уже слишком многое видел, узнал и пережил, чтобы его представления о прекрасной речи, т.е. риторический идеал, остались прежними. Вот как говорит об этом изменении современный английский писатель Джон Фаулз в романе "Волхв": "К середине века мы в равной мере устали от белой святости и черных святотатств, от высоких парений и вонючих испарений (заметьте, что фраза строится по принципу антитезы — противопоставления) — спасение заключалось не в них. Слова утратили власть над добром и злом: подобно туману, они окутывали энергичную реальность, извращали, сбивали с пути, выхолащивали..." Не правда ли, звучит современно?
И все же посмотрим, как говорит о своем понимании красноречия русский философ XX века А. Ф. Лосев в повести "Трио Чайковского": "Да! Какой же я был любитель докладов, речей, споров и вообще разговоров! Слова! Да, не с меланхолией, не по-гамлетовски я скажу: "Слова,
слова, слова!" Слова всегда были для меня глубоким, страстным, завораживающе-мудрым и талантливым делом. Как мало людей, которые любят и умеют талантливо говорить! И как я искал, как я любил, как я боготворил этих людей! Боже мой, что это за чудный дар — уметь говорить и уметь слушать, когда говорят! В молодости при звуках талантливой речи я чувствовал, как утончается, серебрится и играет моя мысль, как мозг перестраивается у меня наподобие тончайшего музыкального инструмента, как дух мой начинал носиться по безбрежной и бледной зелености мысленного моря, на котором вспененная мудрость ласкает и дразнит тебя своими багряными, алыми всплесками".
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Опубликовано в рубрике Основное 21.01.2011: .