Паша. Всё. Хватит. Пора это прекращать. Устроила цирк какой-то, убью, ножом, утюгом. Нет человека, нет проблемы? Конечно, это ведь проще простого, только ты послушай себя. ТЫ ХОЧЕШЬ УБИТЬ ЧЕЛОВЕКА. Ладно, пусть «нечеловека», как ты говоришь, но ведь это живое существо, живое. Оно ходит, чувствует, дышит. Помнишь, ты говорила, что хочешь дышать? А он не хочет? Почему ты не думаешь об этом? У тебя есть право что-то решать? Раз – убью, не понравится ещё кто-нибудь – тоже завалю. Это выход? Это решение? Это сила?
Оля (срывается на крик). Какая сила? О какой силе ты говоришь? Нет её давно, и вопрос была ли. Сколько можно? Невыносимо. Ты видел, то, что я видела, ты был там, ты ощущал себя подушечкой, в которую всаживают иголки? Да ты кто? Ты – справедливость и совесть? Ты будешь мне рассказывать, что хорошо, что плохо, как нужно, а как нет? Да пошёл ты.
Паша. Да пошла ТЫ.
Паша резко встаёт и разворачивается, чтобы уйти.
Оля (плачет). Не буду убивать его утюгом, убью колготками. Задушу. Мамиными базарными колготками. Как в петлю всуну его голову. Разорву упаковки и много-много пар колготок накручу ему на шею, чтобы посинел, чтобы никогда больше не смог открыть рот и заскрипеть своим смехом. Невыносимо. Не могу больше держать эти картинки в голове, нужно, ведь нужно было кому-нибудь их рассказать. Почему ты уходишь, ты тоже хочешь оставить меня. Ты тоже.
Паша (возвращается на место, обнимает Олю). Тихо-тихо. Ты ничего не сделаешь. Ты боишься. Ты боишься даже своих мыслей об этом. Глупый это я, что поверил, поверил, что всё это серьёзно. Тише-тише.
Оля (всхлипывает). Боюсь, да, наверное, а что я ещё могу? Боюсь каждого резкого взмаха его руки, боюсь, когда он бухой домой припирается, боюсь, когда мама опять начинает свои маразматические напевания. Боюсь так сильно, что сажусь в угол и начинаю придумывать себе истории, разные, волшебные, страшные, криминальные, истории, истории, истории…
Паша. Не нужно тебе ничего придумывать. Ты сильнее его, умнее в сто миллионов раз, в тебе есть то, чего у него никогда не будет.
Оля. Правда?
Паша. Правда.
Оля. Завтра пятница. Завтра я собиралась его убить.
Паша. Завтра ты сделаешь всё правильно. Без всяких планов и прописанных действий.
Сцена 6
По всей сцене разбросаны колготки, в углу лежит кухонный нож, в другой стороне – утюг.
Сбоку сидит тётя Маша с тетрадкой, а посередине дядя Игорь, держащий в руках странный предмет, похожий на ручную кофемолку. Оля встаёт с края сцены и подходит к маме.
Оля. Мама?
Тётя Маша. Да, деточки, не волнуйтесь, я совсем скоро закончу свои записи, и мы начнём строить вам дом.
Оля. Мама, это я, посмотри хоть раз НА меня, а не через.
Тётя Маша. Всё обязательно будет так, как я распланировала, как я хочу, и вы захотите.
Оля. Мама, почему ты не слышишь меня? Я недостаточно громко говорю?
Тётя Маша. Всё будет хорошо, так хорошо, что вы себе и представить никогда не могли.
Оля стоит и молча смотрит, как мама что-то пишет, черкает в своей тетради и бормочет.
Дядя Игорь. Иди сюда. Пятница, не говори, что ты забыла.
Оля подходит к отчиму и рисует на бумаге восемь пустых клеточек, составляющих одно слово.
Оля. Прекрасный способ предотвратить поедание червями человеческого тела.
Дядя Игорь (крестится). Что? Что это ты тут устраиваешь?
Оля. Игру. Я загадываю слово. Черчу количество букв на листе. Вы знаете ответ или не знаете, тогда пытаетесь угадать по буквам.
Дядя Игорь. Ты что мне тут? Как дебилу правила объясняешь?
Оля. Вы спросили, я ответила. Вопрос – ответ. Вопрос – ответ.
Дядя Игорь (в недоумении). Повтори-повтори-ка своё задание.
Оля. Прекрасный способ предотвратить поедание червями человеческого тела.
Дядя Игорь. Да ты издеваешься надо мной! Точно, ты издеваешься! Ничего себе Олька, что ты надумала, смеяться над отцом, я покажу тебе, каково надо мной смеяться. (встаёт и двигается в направлении Оли.) И какой же ответ на твоё задание? Что я должен был угадывать?
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9
Опубликовано в рубрике Прочее 11.02.2012: .