Веня: У меня такое… очень непонятное мне самому отношение к этому вопросу. Я, в общем, верю в Бога, верю, да, но в то же время я как бы понимаю, что это… ну, не то, чтобы фигня, а что это как-то обойти, что ли, можно. Как-то типа договориться с Богом.
Ну, вот «не укради», например, да? Вот одна из заповедей. А если ты подыхаешь от голода? Ну, вот случилось так. И ты идешь и крадешь. Булку там, я не знаю. Просто хлеб, обычный хлеб. Чисто еду – просто поесть. Так что ты, грешник? И если всё в руках Божьих, то тут, получается, Бог кем-то типа провокатора выступает – то есть, Он доводит тебя до такой жизни, чтобы ты вынужден был нарушить Его заповедь, а потом тебя же за это и карает, что ли? Как вот это, я не понимаю.
Или «не убий». А если он первый на меня, да с ножом – именно потому, что убить меня хочет? А я, допустим, вполне сознательно хватаю трубу железную и по башке ему даю, говнюку этому, – и что? Грех? Я защищаюсь! А этот валится и лежит. Ну, и что? Это вот по Божьим законам как вообще должно получаться – дать себя убить, что ли? Типа, «подставь другую щеку» и всё такое? Я что, маньяк там, не знаю, душегуб какой-то офигенный, что ли? Случайно валишь вот такого урода, грабителя, бандита реального – с ножом грабил, понимаете?! – и ты же грешник? Я что-то не догоняю тут ничего. То есть каяться-то мне за что? Да менты его, как пить дать, искали уже хрен знает сколько – вот радости-то было, наверное. Лежит готовый.
Это случайно всё было, случайно.
Я не жалею вообще, никакого греха не чувствую тут, никакого. Поэтому такие вот загоны насчет Бога мне совершенно непонятны. Я Его же работу выполнил, получается. Я не удивляюсь, что Он иногда не успевает. Всевидящий, всеслышащий, но сколько нас и сколько Его? Видит всё, слышит, но не успевает иногда. Так что какого-нибудь урода вот так прищучить – это богоугодное дело, я так считаю. Можете даже не разубеждать, всё.
Вернувшегося на место Веню сменяет на авансцене Килт.
Килт: Бог есть, но Он очень устал. Он трудился, создавал всё это, улучшал, – вернее, пытался улучшить, – но в какой-то момент, я считаю, просто устал. Махнул рукой на всё, так можно сказать. Сейчас сидит, смотрит, и Ему всё равно. И сочетание бесконечной любви к нам с этой вот бесконечной усталостью, которая рождает нежелание больше заботиться о нас, делает Его, по-моему, самым несчастным существом на свете. Это такой очень любящий, очень уставший и очень несчастный чувак.
Я никогда не думал, что Бог – седобородый старец, никогда не представлял Его таким. Почему Он должен быть таким? Просто людишки привыкли, что, если самый мудрый, – значит, старик. Да нет. Он, на самом деле, очень молодой. Может быть, как я. Потому что для него летоисчисление началось совсем недавно и кончится еще совсем нескоро.
Как Он будет дальше, я не знаю. Я усталость имею в виду. Ну, может быть, у Него откроется второе дыхание, снова захочется что-то делать. Пока Он просто смотрит. Думаю, очень часто плачет. Очень часто. Ну, непроизвольно так. Сидит, смотрит, а слезы текут, текут… Так я думаю.
На самом деле, я на Него не в обиде, я Его даже в чем-то понимаю, просто иногда очень Его участия не хватает. Думаешь иногда: «Помоги, Господи», – а вот нет. Бывает очень нужно иногда, действительно, как-то капитально нужно, не просто из-за ерунды: «Ах, Господи, помоги, чтобы экзамен на «пять» сдал!», – нет. А когда действительно нужно. Когда плохо кому-то. Или когда что-то не срастается очень, абсолютно. Или время назад повернуть. Смешно, наверное… Может быть, Он не плачет вовсе даже, а смеется. Может быть, Ему в кайф наблюдать за всем этим. Создал тут всё и наблюдает. Игрушка. Никаких «квэйков» не нужно, никаких «Героев меча и магии» - в жизни гораздо интереснее всё. Такая вот игрушка у Него, да.
Самая актуальная информация кислотные чистящие средства у нас.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11Опубликовано в рубрике Прочее 11.02.2012: .