Первушин: Прекрасный ответ, прекрасный! «Не знаю»… Не знать, откуда ты, быть только здесь, сейчас – это ли не счастье, ангел Лина? Вы понимаете, да? Вы понимаете.
Лина: Я просто не поняла, о чем вы спрашиваете.
Первушин: Да всё уже сказано. Бог с ним. Вы верите в Бога, ангел Лина?
Лина: Сложный вопрос.
Первушин: А я верю! Я так верю в Него, ангел! То есть – ни капли сомнений, понимаете? Он есть – и всё тут! Я вам больше скажу: я Его люблю!
Лина: Да?
Первушин: Это какой-то умный человек написал – про то, что не вера наша Богу нужна, а любовь. А то представляете: вы любите кого-то, изо всех сил любите, сердце у вас разрывается – так любите; готовы жизнью пожертвовать ради этого человека, постоянно дарите ему какие-то подарки бесценные, бесконечно заботитесь о нем, а в ответ на всё это слышите от него в один прекрасный день: «Ну, хорошо. Я в тебя верю». Понимаете? Ему-то любовь нужна, а не вера вот эта, понимаете?
Лина: Ну, не знаю…
Первушин: Это просто всё, просто, ангел! Вы вот подумайте на досуге – очень просто, понятно станет. И так легко, легко! Просто всё, легко. Откуда вы, ангел? (Ангел смеется) Ах, да, я спрашивал уже. Ну, простите, – старый дурак. Ведь я уже… да скучно это. Сколько вам лет?
Лина: Двадцать три.
Первушин: О, как печально. (Девушка смеется) Не то, что вам двадцать три, а то, что мне уже сорок два, и это – как отсюда до Китая. Эх, какой я скучный. Я скучный, ангел. (Ангел молчит – возможно, соглашаясь) Откуда вы появились? Вам нельзя сюда, здесь таким нельзя. Здесь у нас – вот такие вот (кивает в сторону проносящейся мимо в обнимку с Витюшей Никорчук), в чешуе, видите? Пахнут, как цветок-мухоловка, у-у! Цоп – и нет тебя, нет. Глядеть в оба. Держаться. Не поддаваться. Вам нельзя сюда.
Лина: Цветок-мухоловка пахнет гнилым мясом. Я читала. Зачем вы так?
Первушин: Да? Мясом?
Лина: Да. Поэтому мухи и летят.
Первушин: Логично. Логично. Простите. (Слушает музыку) Как думаете, такая музыка подходит для объяснения в любви?
Лина: Что? Ну, не знаю…
Первушин: Я просто хочу признаться вам в любви, Линочка. Вы подумаете, что это пьяный бред, я знаю, но все-таки хотелось бы, чтобы антураж был подходящим. Чтобы понравилось вам... Ах, глупо как, глупо! Вот разве нормальный человек говорит другому, что хочет признаться ему в любви? Говорит разве? Нет – берет и просто признаётся. Так ведь? (Ангел смеется и кивает) Так вот, ладно: я признаюсь. Я вас люблю.
Лина (смеется): Хорошо, хорошо!
Первушин: Вы не любите – это ясно, но это пустяк. Это пока не важно. То есть, важно, конечно, и я был бы счастливейшим из смертных… Ах, как скучно! Простите, простите меня – я банальный, я пошляк. Хотите выпить?
Лина: Нет. А шампанское осталось?
Первушин: Найдем. Найдем. (Потерянно бредет к столу, не видя, что ангела снова уволок паук-Семенов)
На плечо Первушину наваливается Климов, обнимает, жарко и пьяно дышит в щеку, слепо водит рукой над столом, пытаясь найти свою рюмку.
Климов: Что, а? Хороша девочка, а? Т-такая… Слушай, старик! Ты же это несерьезно, а, старик? Ты же несерьезно это?
Первушин: Где шампанское, Климов? Шампунь где?
Климов: Брось, старик, ты чё? Ну, ты чё, старик? Будем говорить прямо – не стоит, старик, а? Седина в бороду – бес в ребро, старик, всё понятно. Не глупи, старик.
Первушин: Отвали. Отвали. Отвали.
Климов: Ах, задница какая! Ноги, блин. Ноги, а? Я тебя понимаю, старик. Вон какая. Среди наших-то кобыл, а? Я понимаю, слышь. Ты серьезно, что ли, а?
Первушин, налив шампанского, поворачивается, сбрасывая руку Климова с плеча – потерявший точку опоры Климов вознамеривается рухнуть на пол, но счастливо попадает в объятья хохочущей Гавриковой. Она с визгом тащит его в круг танцующих.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Опубликовано в рубрике Прочее 11.02.2012: .