Первушин «Наталия Мошина»

Лида: И звонил, и письмо прислал. Всё хорошо у него. Стажируется. Ругает америкосов. Открытку вот смешную тебе прислал. (Лезет в сумку, достает открытку) Вот.

Первушин: А. Здорово. Тут по-английски… Что написано, интересно?

Лида: Аня перевела мне, тут что-то вроде: «Я не законченный идиот - кое-каких деталек пока недостает».

Первушин хмыкает, потом смеется.

Лида: Ну, ты же знаешь Данькино чувство юмора… Это он так…

Первушин: Нет. Нет. Всё нормально.

Лида: Да?

Первушин: Здорово. Смешно. И мужик тут такой смешной нарисован. Здорово.

Смеется. Пауза.

Лида: Как хорошо, что ты смеяться начал. Это… хорошо.

Первушин: Я? Ну, да. Начал. А что?

Лида: Нет, ничего. Просто хорошо. Я очень рада.

Первушин: Ну, если рада – давай тогда смеяться вместе.

Смотрят друг на друга.

Лида: Ладно. Потом как-нибудь.

Первушин снова принимается разглядывать открытку.

Первушин: Ну, молодец сын. Молодец. Желает, значит, выздоровления.

Лида: Ну, ладно. Давай, я домой заберу. (Хочет забрать у него открытку)

Первушин: Не-не. Пусть у меня. Будет на тумбочке стоять. Пусть.

Лида: Ладно. Ну, ладно. Как ты здесь?

Первушин: Второй месяц.

Лида: Я… ну, ладно. Но я не о том.

Первушин: Да я понял. Ничего. Здесь и здесь. Лечусь.

Лида: Я сейчас с Сергеем Валентиновичем разговаривала, он сказал, что у тебя хорошо всё. Он тобой доволен очень.

Первушин: Что я, ученик его, чтобы ему мной довольным быть?

Лида: Ты пациент. Это даже важнее где-то. Он просто рад, что есть прогресс. Идешь на поправку.

Первушин: А почему не быть прогрессу? Всё, что дают, пью, задница от уколов жесткая вся стала – лечусь. Таблетки под матрац не прячу, как некоторые, чтобы потом в унитаз спустить. Пусть дают – всё выпью. Пусть.

Лида: Ну, ладно. Это хорошо. Ты молодец. Правильно. Не волнуйся только.

Первушин: Я совершенно спокоен.

Лида: Ну, ладно.

Первушин: Совершенно.

Лида: Хорошо.

Первушин: Я спокоен.

Лида: Хорошо. Хорошо. Вот… это я тут тебе фруктов там принесла, конфеток. (Торопливо сует в руки Первушину пакет) Там мытое всё, ты кушай только, ладно? Ладно? Всё.

Первушин: Уходишь уже?

Лида: Да… Да, мне надо там… Ты не обижайся, ладно? Что я так недолго, ладно?

Первушин: Да нет. Я понимаю. Прости, пожалуйста.

Лида: Глупости. Глупости. Всё хорошо. Я люблю тебя. (Целует его в щетинистую щеку) Побежала, всё.

И правда почти побежала.
А Первушин с таким неподдельным, абсолютно детским интересом лезет в пакет, едва головой туда не ныряет: ну-ка, что за вкусняшку нам принесли? И выражение лица какое-то совсем детское становится, – такое голое, беззащитное лицо совершенно. Что там такое? А в кулечке вот этом ярком, шуршащем что, интересно?..
Достал, вертит перед глазами, снова ныряет в пакет, а Лида, услышав это шуршание-перебирание, останавливается, оглядывается, смотрит… – и вдруг начинает плакать.
Первушин поднимает голову, недоуменно хмурится…

Первушин: Лида… Ты что?

Лида: Прости меня, ладно?

Первушин: Ты чего, Лида?

Лида: Прости меня. Пожалуйста. Ну, пожалуйста.

Первушин: Что ты?

Лида: Ты прости меня. Пожалуйста. Прости меня.

Первушин: Лида…

Хочет встать с подоконника, выпускает из рук пакет, тот переворачивается, и падают из него на пол все эти бананы, апельсины, яблоки, конфетки в ярких пакетиках…
Лида убегает.
Первушин стоит, беспомощно глядя на рассыпавшуюся по полу вкуснятину, потом, неловко присев, начинает собирать всё в пакет.
Стук в окно. Не обращает внимания. Еще стук. Поднимает голову. Стучат в окно. Встает, смотрит, глаза изумленно распахиваются.

Глухой голос из-за стекла: Ну, пустите же!

Первушин забирается на подоконник, открывает верхнюю щеколду, потом, спустившись на пол, открывает нижнюю и рывком распахивает окно.

Первушин: Вы… Как вы…

Голос: Ну, помогите же мне! (Смех)

Первушин протягивает руки, и вот на подоконнике уже сидит ангел Лина – она в наряде Коломбины, улыбающаяся, сияющая.

Лина: Привет, Первушин!

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

Опубликовано в рубрике Прочее 11.02.2012: .