Лида: И звонил, и письмо прислал. Всё хорошо у него. Стажируется. Ругает америкосов. Открытку вот смешную тебе прислал. (Лезет в сумку, достает открытку) Вот.
Первушин: А. Здорово. Тут по-английски… Что написано, интересно?
Лида: Аня перевела мне, тут что-то вроде: «Я не законченный идиот - кое-каких деталек пока недостает».
Первушин хмыкает, потом смеется.
Лида: Ну, ты же знаешь Данькино чувство юмора… Это он так…
Первушин: Нет. Нет. Всё нормально.
Лида: Да?
Первушин: Здорово. Смешно. И мужик тут такой смешной нарисован. Здорово.
Смеется. Пауза.
Лида: Как хорошо, что ты смеяться начал. Это… хорошо.
Первушин: Я? Ну, да. Начал. А что?
Лида: Нет, ничего. Просто хорошо. Я очень рада.
Первушин: Ну, если рада – давай тогда смеяться вместе.
Смотрят друг на друга.
Лида: Ладно. Потом как-нибудь.
Первушин снова принимается разглядывать открытку.
Первушин: Ну, молодец сын. Молодец. Желает, значит, выздоровления.
Лида: Ну, ладно. Давай, я домой заберу. (Хочет забрать у него открытку)
Первушин: Не-не. Пусть у меня. Будет на тумбочке стоять. Пусть.
Лида: Ладно. Ну, ладно. Как ты здесь?
Первушин: Второй месяц.
Лида: Я… ну, ладно. Но я не о том.
Первушин: Да я понял. Ничего. Здесь и здесь. Лечусь.
Лида: Я сейчас с Сергеем Валентиновичем разговаривала, он сказал, что у тебя хорошо всё. Он тобой доволен очень.
Первушин: Что я, ученик его, чтобы ему мной довольным быть?
Лида: Ты пациент. Это даже важнее где-то. Он просто рад, что есть прогресс. Идешь на поправку.
Первушин: А почему не быть прогрессу? Всё, что дают, пью, задница от уколов жесткая вся стала – лечусь. Таблетки под матрац не прячу, как некоторые, чтобы потом в унитаз спустить. Пусть дают – всё выпью. Пусть.
Лида: Ну, ладно. Это хорошо. Ты молодец. Правильно. Не волнуйся только.
Первушин: Я совершенно спокоен.
Лида: Ну, ладно.
Первушин: Совершенно.
Лида: Хорошо.
Первушин: Я спокоен.
Лида: Хорошо. Хорошо. Вот… это я тут тебе фруктов там принесла, конфеток. (Торопливо сует в руки Первушину пакет) Там мытое всё, ты кушай только, ладно? Ладно? Всё.
Первушин: Уходишь уже?
Лида: Да… Да, мне надо там… Ты не обижайся, ладно? Что я так недолго, ладно?
Первушин: Да нет. Я понимаю. Прости, пожалуйста.
Лида: Глупости. Глупости. Всё хорошо. Я люблю тебя. (Целует его в щетинистую щеку) Побежала, всё.
И правда почти побежала.
А Первушин с таким неподдельным, абсолютно детским интересом лезет в пакет, едва головой туда не ныряет: ну-ка, что за вкусняшку нам принесли? И выражение лица какое-то совсем детское становится, – такое голое, беззащитное лицо совершенно. Что там такое? А в кулечке вот этом ярком, шуршащем что, интересно?..
Достал, вертит перед глазами, снова ныряет в пакет, а Лида, услышав это шуршание-перебирание, останавливается, оглядывается, смотрит… – и вдруг начинает плакать.
Первушин поднимает голову, недоуменно хмурится…
Первушин: Лида… Ты что?
Лида: Прости меня, ладно?
Первушин: Ты чего, Лида?
Лида: Прости меня. Пожалуйста. Ну, пожалуйста.
Первушин: Что ты?
Лида: Ты прости меня. Пожалуйста. Прости меня.
Первушин: Лида…
Хочет встать с подоконника, выпускает из рук пакет, тот переворачивается, и падают из него на пол все эти бананы, апельсины, яблоки, конфетки в ярких пакетиках…
Лида убегает.
Первушин стоит, беспомощно глядя на рассыпавшуюся по полу вкуснятину, потом, неловко присев, начинает собирать всё в пакет.
Стук в окно. Не обращает внимания. Еще стук. Поднимает голову. Стучат в окно. Встает, смотрит, глаза изумленно распахиваются.
Глухой голос из-за стекла: Ну, пустите же!
Первушин забирается на подоконник, открывает верхнюю щеколду, потом, спустившись на пол, открывает нижнюю и рывком распахивает окно.
Первушин: Вы… Как вы…
Голос: Ну, помогите же мне! (Смех)
Первушин протягивает руки, и вот на подоконнике уже сидит ангел Лина – она в наряде Коломбины, улыбающаяся, сияющая.
Лина: Привет, Первушин!
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Опубликовано в рубрике Прочее 11.02.2012: .