ЗЕЛЬДА. Интересно - почему? Вы когда-нибудь играли в такую игру: «Интересно почему?» А я все время в нее играю. Интересно, почему мне здесь нравится? Здесь ничего никогда не происходит!
Я выросла на американской рекламе, которая сулит вам безграничные возможности. Интересно, почему я все еще верю, что можно заочно научиться играть на пианино, или что можно мазаться грязью, для превосходного цвета лица.
О, нет, нет, нет. Я не верю! Я уже не так молода и не так наивна, чтобы верить, будто из ничего вы сможете что-то создать взамен той Зельды, которой я когда-то была.
Падает на колени перед письменным столом доктора Кэррола.
Я хочу домой!
ГОЛОС. Но вы дома, миссис Фицджеральд.
ЗЕЛЬДА. Нет, я не дома. Уже больше не под материнским кровом. Не понимаю, почему мир моей мамы сейчас так далеко? Только сон в каком-то граде воспоминаний. Я знаю! Я знаю, что смотрю в какое-то отвлеченное время. Не пытайтесь меня одурачить. Жизнь медленно убывает, и она выбрасывает меня на моль. Интересно, почему я все-таки не такая, какой я себе представлялась?
Я хочу быть с тобой, мама, на солнышке, которое щедро ласкает наш старый дом. Я хочу смотреть, как догорает огонь в камине. Хочу быть только с тобой, духовно обновляясь и возрождаясь в первых весенних лучах солнца, потому что я вернулась к земле, нетронутой и первозданной.
ГОЛОС. Отдохните, миссис Фицджеральд.
ЗЕЛЬДА опускается в качалку.
ЗЕЛЬДА. Как я устала. Я бы давно ужо вышла из строя, если бы от меня не зависели другие люди.
ГОЛОС. А сейчас успокойтесь. Сосредоточьте мысли на вашем муже.
ЗЕЛЬДА. О Скотте? Он умер. От сердечного приступа восемь лет назад в Голливуде. Скотт был глашатаем и пророком своего поколения. Века джаза. И.... и вот...
ГОЛОС. И что?
ЗЕЛЬДА. Ах, мне так надоели эти печальные и трагические образы Скотта и Зельды. Люди хотят верить своим богам. Это очень плохо. Вчера вечером он вернулся домой и стукнул меня прямо в нос. (Пауза). Проломил дверь ванной комнаты и разбил мне нос. Розалинда сказала, что она этого никогда ему не простит.
Вскакивает, подходит к креслу доктора, поворачивает его, как бы лицом к себе.
Доктор Кэррол, вы знаете, где мне хотелось бы сейчас быть? Угадайте. Нет, нет не в Алабаме. В Алабаме? О, бог мой, конечно же нет! На берегу Сент Рафаэля в Ривьере.
Ложится на пол, как бы наслаждаясь теплом.
Спать вместо с ним в пене соленой воды в жаркий июльский поддень. (Публике). В таком раю мы еще никогда не бывали. Это было какое-то излияние света. Однако все стало скучным. (Скотту, хныча). Скотт, а что мы будем делать теперь. (Публике). Он был так раздражителен. Французская Ривьера - великолепный рассадник бацилл недовольства. Скотт терпеть не мог без дела сидеть на пляже, да еще в мокром купальном костюме. Он просто считал это тратой времени. А вокруг сосновые рощи, сады спускаются к морю...
Но разве можно силой приговорить душу к верности? Ужасно сознавать, что узы, которые казались вам такими надежными - недолговечны.
И тут в моей жизни появился Эдуард. У него были волосы как золотая монета, которую дарят на рождество. Сильные, загорелые руки. Целовать его - все равно что совершать какой-то давно забытый религиозный обряд.
ЗЕЛЬДА выпрямляется, нервничая, Эдуарду.
Я надеюсь - я надеюсь, что Скотт нас не видел. А как по-твоему, он нас увидел?
ГОЛОС. И ты ему скажешь?
ЗЕЛЬДА. Да, надо бы сказать. И придется ему сказать... О, нет, сама не знаю.
ГОЛОС. Не делай глупостей. Мы должны сохранить все наши блага.
Публике.
ЗЕЛЬДА. Какие там блага! Это его глянцевая фотография 6 на 9 с интимной подписью: «Мадам Фицджеральд от лейтенанта Джозена». Но это еще не все. Он оставил письмо, написанное по-французски и я не могла его прочитать. Я порвала его. Я также порвала фотографию. Зачем их хранить? Никто еще никогда не мог сохранить прошедшего лета.
дополнительно по теме здесь
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17Опубликовано в рубрике Основное 03.12.2010: .